- Так что, как видите, исправительно-трудовой лагерь послежизненного содержания «Преисподняя» идет в ногу со временем. Появление новых видов богопротивных занятий приводит к необходимости постоянного обновления, появления новых секторов и отрядов. Вот, там у нас содержатся профессиональные борцы за соблюдение авторского права. Там – ленивые сисадмины. А вот там – для тех, кто подтасовывает результаты выборов. Видите – там для особо выдающихся еще при жизни места зарезервированы?
Внизу были видны стоящие особняком два конторских стола с исполинскими счетами и табличками «Чушняков» и «Веров».
- А что с ними делать будут? – робко спросил я.
- Ой, все эти сковородки и котлы – только для запугивания невежественных и погрязших в грехе. Наш лагерь – исправительный, и его деятельность направлена на то, чтобы души осознали пагубность своей греховной деятельности, раскаялись, исправились и очистились. А для этого мы придерживаемся, так сказать, гомеопатии. Лечим подобное подобным – Вергилий хихикнул – кстати, гомеопаты у нас вон там. Мы их там кормим вволю, чем пожелают, но – после стократного разведения 1 к 100.
- А другие что?
- Ну, сисадмины выискивают все ляпы, которые они допустили. Борцы за авторское право соблюдают авторское право на все подряд. Если, например, надо почесаться или пукнуть – выискивают, у кого на это имеются патенты и авторские права, оформляют временные лицензии. Ну, а эти – голоса считают.
Я содрогнулся.
- Вечно считать голоса…
- Я же говорю – исправительный лагерь временного содержания. Когда окончательно раскается и осознает – в этом секторе мы его больше задерживать не будем.
- В этом секторе?
- Ну, еще одно заблуждение. Данте, как поэту, положено, все перепутал и переврал, а вы и верите. Ведь у каждого – не по одному греху, а по много. В одном раскается – к другому перейдет.
- А где у вас сектора для иноверцев?
- Ну Вы, батюшка, вообще. Нет, все-таки служба в церковных структурах оставляет тяжелый след в психике. Думаете, Создателю так важно, как вы креститесь – слева направо или справа налево? Воздерживаетесь ли вы в посты от мясного или в Рамадан не пьете и не едите от рассвета до заката? Сами же говорите, что Всевышний по своим качествам так далек от людей, что все попытки истолковать его заветы жутко их искажает, и надо думать, следить не за буквой, а за духом заповедей?
- Ну, а атеисты? – спросил я с надеждой.
- Хотел бы я посмотреть на того, кто здесь останется атеистом – насмешливо бросил Вергилий. Я пристыжено замолчал. Мы полетели над еще одним сектором, обитатели которого занимались какими-то очень странными делами. Они что-то делали, каждый свое, но столь странным, сложным и непонятным образом, что понять, что и зачем они делают, было невозможно. Несколько обитателей сектора подняли голову, замахали руками и радостно завопили:
- А вот, наконец, и отец Гермоген к нам пожаловал. Гематоген – давай к нам, мы без тебя скучаем.
С ужасом я узнал нескольких своих бывших коллег и спросил Вергилия:
- А это что за новомодный православный сектор?
- Почему – новомодный? Почему – православный? Он издавна, и тут всех хватает. Это – для тех, кто толкует слово Божие и заповеди Божие, их произвольно интерпретируя и усложняя. Вот, например, иудеи. Был понятный и простой запрет – в шабат не работать. Но это слишком просто, и нашлись люди, зарабатывающие себе на легкую и сытую жизнь тем, что стали разъяснять, что – работа, а что – не работа. Например, что от рулона туалетной бумаги кусок оторвать – это работа, а применить её по назначению – это не работа, так что рви заранее. Или что огонь зажечь – это работа, так что или без света сиди, или зажигай и живи при нем целые сутки, а вот вентиль у крана закручивать и откручивать – это не работа, так что умывайся сколько влезет. Или – он ехидно посмотрел на меня – у христиан…
Я вспомнил свои экзерсисы, и мне стало жутко…
———-
Из небытия меня вывел запах нашатырного спирта. Умелые руки аккуратно отцепляли от меня многочисленные датчики. Пелена пропала, и я увидел ехидное лицо профессора:
- Ну что, батюшка, подействовало? Я же Вам еще когда говорил – все эти психотерапевтические разговорчики – не для Вашего случая, надо вначале понять, чего Вы в глубине души на самом деле боитесь. И тут моя технология вызова управляемого кошмара – именно то, что нужно. Если надо, то повторный сеансик – через пару месяцев. Заглядывайте, Вам ведь недалеко.
- Нет, профессор, думаю, что не получится. – ответил я, предварительно подумав – Я, кажется, в ближайшее время поменяю место работы.
